ЖМП. 1956. № 4. С. 32–36
Надобно не в словах одних поставлять молитву, а паче в душевном расположении. Молиться надобно всегда, при всяком случае. Сидишь ли за столом — молись; миновалась ли потребность в снедях — да не прекращается помятование о Благодетеле. Облекаешься в одежду — усугубь любовь к Богу, даровавшему нам покровы. Прошел ли день — благодари Даровавшего нам солнце для отправления дневных дел. Ночь пусть доставит тебе другие побуждения к молитве… Ночь не вся да будет у тебя уделом сна — не попускай, чтобы от сонного бесчувствия сделалась бесполезной половина жизни; напротив, ночное время да разделится у тебя на сон и на молитву. Таким образом непрестанно будешь молиться, не в словах заключая молитву, но чрез все течение жизни приближаясь к Богу, чтобы жизнь твоя была непрерывною и непрестанною молитвою. (Святитель Василий Великий)
Никто не стыдись достопоклоняемого знамения нашего спасения, сей главизны духовных благ, но как венец, будем носить Крест Христов, ибо им совершается всё в деле нашего спасения… Когда знаменаешься Крестом, то представляй всё значение его, погашай гнев и все прочие страсти… Не просто перстами должно его изображать, но наипаче произволением с полною верою. Если так изобразишь его на челе своем, то ни один из нечистых духов не возможет приблизиться к тебе, видя то оружие, от которого получил смертельную рану. (Святитель Иоанн Златоуст)
Как достигнуть нерассеянности в молитве? — Несомненно убедившись, что Бог пред очами. Если тот, кто видит пред собою начальника и беседует с ним, не отвращает от него взора, то кольми паче молящийся Богу (должен) иметь ум, не уклоняющийся от Испытующего сердца и утробы. (Святитель Василий Великий)
Внимание так должно быть связуемо и неразлучно с молитвою, как связано и неразлучно тело с душою. Внимание должно идти вперед и сторожить врагов, как некий страж; оно первое пусть вступает в борьбу с грехом и противостоит злым помыслам, входящим в душу, а позади внимания пусть следует молитва, которая истребляет и побивает тотчас все те злые помыслы, с которыми пред сим вело брань внимание… Если вниманием храним молитву чистою, то преуспеваем, а если не внимаем, чтобы хранить ее чистою, но оставляем неохраняемою, и она оскверняется злыми помыслами, то бываем непотребными и безуспешными. (Преподобный Симеон Новый Богослов)
«Ты же, егда молишися, вниди в клеть твою и, затворив двери твоя, помолися Отцу твоему, Иже втайне» (Мф. 6, 6). Клеть души есть тело; двери наши суть пять чувств телесных. Душа входит в клеть свою, когда ум не блуждает туда и сюда по делам и вещам мирским, но находится внутри сердца нашего. Чувства наши затворяются и остаются такими, когда мы не даем им прилепляться к внешним чувственным вещам, и ум наш остается свободным от всякого пристрастия мирского и сокровенною умною молитвою соединяется с Богом Отцем своим.
«И Отец твой, видяй втайне, воздаст тебе яве»… Видит… Ведающий все сокровенное… умную молитву и воздает явными дарами великими. (Святитель Григорий Палама)
Молясь, по мере сил охраняй свою память, чтобы не что-либо свое внушала тебе, но возбуждала тебя к разумному продолжению молитвы, потому что ум во время молитвы обыкновенно крайне окрадывается памятью, память приводит молящемуся на мысль или представления о чем-либо давнем, или новые заботы, или лицо человека оскорбившего. Демон крайне завидует молящемуся человеку… поэтому не перестает посредством памяти возбуждать мысли о разных вещах и посредством плоти приводит в движение все страсти, чтобы положить ему препоны в превосходном его шествии и переселении к Богу. (Преподобный Нил Синайский)
Для молитвы нужно не столько слово, сколько мысль, не столько движение рук, сколько напряжение души, не положение тела, а расположение духа… Не будем же оправдываться, говоря, что не легко молиться человеку, который обременен житейскими делами и не находит поблизости храма. Где бы ты ни был, ты можешь поставить свой собственный жертвенник… Хотя ты не преклонишь колен, не станешь бить себя в грудь, не прострешь руку к небу, а покажешь только горячую душу, ты этим исполнишь все нужное для молитвы. (Святитель Иоанн Златоуст)
Молитва имеет два вида: первый — славословие с смиренномудрием, а второй низший — прошение. Посему, молясь, не вдруг приступай к прошению; в противном случае сам о своем произволении даешь всем знать, что молишься Богу, вынужденный потребностью. Начиная молитву, оставь себя самого, жену, детей, расстанься с землею, минуй небо, оставь всякую тварь видимую и невидимую и начни славословием все Сотворшего, и когда будешь славословить Его… выбирай слова из святых Писаний и говори: благодарю Тебя, Господи, долготерпеливого и незлобливого. Для того, Господи, Ты молчишь и терпишь нас, чтобы мы славословили Тебя, домостроительствующего спасение рода нашего… Когда же кончишь славословие… тогда начни со смиренномудрием и говори: недостоин я, Господи, говорить пред Тобою; потому что весьма грешен, — более всех грешников грешен я. Так молись со страхом и смиренномудрием. Когда же совершишь обе эти части славословия и смиренномудрия, тогда проси уже, чего должен ты просить, то есть не богатства, не славы земной, не здравия телесного, потому что Он Сам знает, что полезно каждому; но как повелено тебе: проси Царствия Божия. Царь наш преименит и негодует, если кто просит у Него какой малости, если кто просит у Него недостойного. (Святитель Василий Великий)
Молящемуся надлежит соблюдать два правила: первое то, чтобы просить усиленно; второе, чтобы просить должного. (Святитель Иоанн Златоуст)
Ты говоришь: много раз просил я, — и не получил просимого. Без сомнения не получил ты потому, что просил худо, — с неверием и рассеянно, или просил неполезного тебе. А если полезного просил, то не имел постоянства. Ибо написано: «В терпении вашем стяжите души ваша» (Лк. 21, 19). (Святитель Василий Великий)
Молясь, просил я часто себе того, что мне казалось хорошим, и упорствовал в прошении, неразумно принуждая Божию волю и не предоставляя Богу устроить лучше, что Сам Он признает полезным; но, получив просимое, впоследствии крайне скорбел, зачем просил я, чтобы исполнилась моя воля, потому что дело оказывалось для меня не таким, как я думал. (Преподобный Нил Синайский)
Для того медлит Он даровать тебе просимое, чтобы заставить тебя неотлучнее пребывать пред Ним, и чтобы ты, узнав, что такое дар Божий, со страхом хранил его. Ибо все, что приобретает кто со многим трудом, старается он сохранить, чтобы, потеряв то, не потерять и многого труда своего, и, отринув благодать Божию, не сделаться недостойным жизни вечной… Если бы Благий Господь видел, что ты, скоро получив дар, не утратишь его, то готов был бы даровать оный и прежде твоего прошения. А теперь из попечительства о тебе делает Он это. Ибо если принявший талант и сохранивший его в целости осужден за то, что не пустил его в оборот; то не тем ли паче осужден будет утративший его. (Святитель Василий Великий)
Долго пребывая в молитве, и не видя плода, не говори: я ничего не приобрел. Ибо самое пребывание в молитве есть уже приобретение; и какое благо выше сего, прилепляться ко Господу и пребывать непрестанно в соединении с Ним? (Преподобный Иоанн Лествичник)
Да будет хитон души твоей, когда идешь предстать пред лице Господа, весь проткан нитями непамятозлобия. Если же не будет так, то ты никакой не получишь пользы от молитвы. (Преподобный Иоанн Лествичник)
Что ни сделаешь в отмщение брату, оскорбившему тебя, все это во время молитвы послужит тебе в соблазн. (Преподобный Нил Синайский)
Пищу приправляют обыкновенно маслом и солью; целомудрие же и слезы воскриляют молитву. (Преподобный Иоанн Лествичник)
Невозможно уму быть мирну в молитве, если не стяжет он наперед содружества с воздержанием и любовью; из коих первое подвизается уничтожить вражду тела против души, а второе вражду души к ближнему, Бога ради, от чего происходит наконец «мир, превосходящий всяк ум» (Флп. 4, 7), и творят себе обитель у того, кто так умиротворяется (Ин. 14, 23). (Илия Екдик)
Совсем не желай и не ищи того, чтобы во время молитвы увидеть тебе какой-либо лик или образ, чтоб с ума не сойти, приняв волка за пастыря и поклонившись враждебным демонам. Это бывает от страсти тщеславия. (Преподобный Нил Синайский)
Если ты в каком-либо слове молитвы почувствуешь особенную сладость или умиление, то остановись на нем; ибо тогда и Ангел хранитель наш молится с нами. (Преподобный Иоанн Лествичник)
Иное дело осквернение молитвы, иное — истребление оной, иное — окрадение, а иное — порок молитвы. Осквернение молитвы бывает, когда человек, предстоя Богу, занимается непристойными и нечистыми помышлениями. Истребление молитвы, когда ум бывает пленяем неполезными попечениями. Окрадение же, когда мысль молящегося неприметно парит, а порок молитвы есть приражение какого бы то ни было помысла, во время оной к нам приближающегося. (Преподобный Иоанн Лествичник)
Не отказывайся помолиться и о душе другого, хотя ты не стяжал молитвы сильной и действенной; ибо часто вера просящего помолиться спасает и того, кто начинает молиться о нем с сокрушением. (Преподобный Иоанн Лествичник)
Помолившись, как должно, ожидай, чего и не должно бы ожидать и стой мужественно, охраняя плод свой; потому что от начала поставлен ты на то, чтобы «делати его и хранити» (Быт. 2, 15). Поэтому, сделав, не оставляй неохраняемым того, над чем трудился; в противном случае, молясь, не получишь никакой пользы. (Преподобный Нил Синайский)
Многие говорят: когда бываем в храме и слышанное принимаем к сердцу, тогда приходим в себя; а как скоро удалимся отсюда, становимся опять другими, и огонь ревности в нас гаснет. Чем же предотвратить сие? Устранением того, от чего это происходит… По выходе отсюда мы занимаемся, чем не должно. По выходе из церкви не следует нам приниматься за дела, непристойные церкви, но, пришедши домой, надобно взять книгу Писания и вместе с женой и детьми привести на память, что было говорено, потом уже приступить к делам житейским. (Святитель Иоанн Златоуст)
Хочешь ли знать, как велика сила молитвы, совершаемой в церкви? Некогда связан был Петр и заключен в крепкие узы. «Молитва же бе прилежна бываемая от церкве к Богу о нем» (Деян. 12, 5), и тотчас освободила его из темницы… Не так слышит тебя Господь, когда ты молишься сам по себе, как вместе с твоими братьями, потому что здесь есть еще нечто, а именно — единодушие и согласие, союз любви и согласие иереев. Никакой подвиг не может быть достаточно велик, если от него нет пользы другим. Хотя бы ты был постником, хотя бы спал на земле, хотя бы ел пепел, хотя бы непрестанно плакал, но если не приносишь пользы никому другому, ты не делаешь ничего великого. (Святитель Иоанн Златоуст)
Когда стоя на молитве ощущаешь радость, которая выше всякой другой радости, тогда знай, что истинно обрел ты молитву. (Преподобный Нил Синайский)