Одним из первых поучений аввы Дорофея является поучение «О смиренномудрии». Начинается оно обычными для этого духовного писателя словами «Некто из старцев сказал…».
————————
«Некто из старцев сказал: „Прежде всего нужно нам смиренномудрие, чтобы быть готовыми на каждое слово, которое слышим, сказать: прости; ибо смиренномудрием сокрушаются все стрелы врага и сопротивника“.
Исследуем, какое значение имеет слово старца; почему он говорит, что прежде всего нужно нам смиренномудрие, а не сказал, что прежде нужно воздержание? Ибо апостол говорит: „подвизаяйся от всех воздержится“ (1 Кор. 9, 25). Или почему не сказал старец, что прежде всего нужен нам страх Божий? Ибо в Писании сказано: „начало премудрости страх Господень“ (Пс. 110, 10) и опять: „страхом же Господним уклоняется всяк от зла“ (Притч. 15, 27). Почему не говорит он, что прежде всего нужна нам милостыня или вера? Ибо сказано: „милостынями и верою очищаются греси“ (Притч. 15, 27), и апостол говорит: „без веры… невозможно угодити Богу“ (Евр. 11, 6). Итак, если без веры невозможно угодить Богу, и милостынями и верою очищаются грехи, и если страхом Господним уклоняется всяк от зла, и начало премудрости страх Господень, и подвизающийся от всего должен воздерживаться, то как же старец говорит, что прежде всего нужно нам смиренномудрие, и оставил всё другое столь нужное? Старец хочет показать нам сим, что ни самый страх Божий, ни милостыня, ни вера, ни воздержание, ни другая какая-либо добродетель не может быть совершена без смиренномудрия.
Вот почему говорит он: „Прежде всего нужно нам смиренномудрие, чтобы быть готовыми на каждое слово, которое слышим, сказать: прости; ибо смиренномудрием сокрушаются все стрелы врага и противника“. Вот видите, братия, как велика сила смиренномудрия; видите, какое имеет действие слово: прости».
————————
Азбука духовной жизни заключается в трёх словах: простите, благословите, помолитесь. В начале поучения «О смиренномудрии» авва Дорофей утверждает, что началом духовной жизни является умение и желание со смирением просить друг у друга прощения. В молитве «Отче наш» мы просим прощения у Бога и обещаем сами прощать других людей.

Раскрывая великое значение добродетели смиренномудрия, авва Дорофей показывает важность борьбы с врагом рода человеческого — диаволом. Слово «диавол» в переводе с греческого языка означает «клеветник» и «разделитель». Побеждается враг рода человеческого, как учит авва Дорофей, смиренномудрием.
————————
«Почему же диавол называется не только врагом, но и противником? Врагом называется потому, что он человеконенавистник, ненавистник добра и клеветник; противником же называется потому, что он старается препятствовать всякому доброму делу. Хочет ли кто помолиться: он противится и препятствует ему злыми воспоминаниями, пленением ума и унынием. Хочет ли кто подать милостыню: он препятствует сребролюбием и скупостию. Хочет ли кто бодрствовать: он препятствует леностью и нерадением, и так-то он сопротивляется нам во всяком деле, когда хотим сделать доброе. Поэтому он и называется не только врагом, но и противником. Смиренномудрием же сокрушаются все оружия врага и противника. Ибо поистине велико смиренномудрие, и каждый из святых шествовал его путём, а трудом сокращал путь свой, как говорит Псалмопевец: „Виждь смирение мое и труд мой, и остави вся грехи моя“ (Пс. 24, 18) и „смирихся, и спасе мя Господь“ (Пс. 114, 5). Впрочем, смирение и одно может ввести нас в Царствие, как сказал старец авва Иоанн, но только медленно.
Итак, смиримся немного и мы и спасёмся. Если мы, как немощные, не можем трудиться, то постараемся смириться; и верую в милость Божию, что и за то малое, совершаемое нами со смирением, будем и мы в местах святых, много потрудившихся и работавших Богу. Пусть мы немощны и не можем трудиться: но неужели мы не можем смириться? Блажен, братия, кто имеет смирение, — велико смирение. Хорошо также означил один святой имеющего истинное смирение так: „Смирение ни на кого не гневается и никого не прогневляет, и считает это совершенно чуждым себе“. Велико, как мы сказали, смирение, ибо оно одно сопротивляется тщеславию и хранит от него человека. А разве не гневаются также за имения или за брашна? Как же старец говорит, что смирение ни на кого не гневается и никого не прогневляет? Смирение велико, как мы сказали, и сильноˆ привлечь в душу благодать Божию».
————————
Почему авва Дорофей говорит, что «смирение и одно может ввести нас в Царствие Божие, но только медленно»? — Потому что для спасения человеку необходимы и другие добродетели, которые авва Дорофей впоследствии живо описывает в поучениях «О совести», «О страхе Божием» и других.

Как избежать искушений диавола? — На этот вопрос авва Дорофей даёт ответ в следующей части поучения «О смиренномудрии». И здесь он показывает нам страшную опасность гордости — греха, противоположного добродетели смирения.
————————
«Когда святой Антоний увидел распростёртыми все сети диавола и, вздохнув, вопросил Бога: „Кто же избегнет их?“, то отвечал ему Бог: „Смирение избегает их“, а что ещё более удивительно, присовокупил: „Они даже и не прикасаются ему“. Видишь ли благодать сей добродетели? ­Поистине нет ничего крепче смиренномудрия, ничто не побеждает его. Если со смиренным случится что-либо скорбное, он тотчас обращается к себе, тотчас осуждает себя, что он достоин того, и не станет укорять никого, не будет на другого возлагать вину; и таким образом переносит случившееся без смущения, без скорби, с совершенным спокойствием, а потому и не гневается, и никого не прогневляет. Итак, хорошо сказал святой, что прежде всего нужно нам смиренномудрие.
Смирения же два, так же как и две гордости. Первая гордость есть та, когда кто укоряет брата, когда осуждает и бесчестит его как ничего не значащего, а себя считает выше его, — таковый, если не опомнится вскоре и не постарается исправиться, то мало-помалу приходит и во вторую гордость, так что возгордится и против Самого Бога, и подвиги и добродетели свои приписывает себе, а не Богу, как будто сам собою совершил их, своим разумом и тщанием, а не помощию Божиею. Поистине, братия мои, знаю я одного, пришедшего некогда в сие жалкое состояние. Сначала, если кто из братий говорил ему что-либо, он уничижал каждого и возражал: „Что значит такой-то? Нет никого достойного, кроме Зосимы и подобного ему“. Потом начал и сих охуждать и говорить: „Нет никого достойного, кроме Макария“. ­Спустя немного начал говорить: „Что такое Макарий? Нет никого достойного, кроме Василия и Григория“. Но скоро начал охуждать и сих, говоря: „Что такое Василий? И что такое Григорий? Нет никого достойного, кроме Петра и Павла“. Я говорю ему: „Поистине, брат, ты скоро и их станешь уничижать“. И поверьте мне, чрез несколько времени он начал говорить: „Что такое Пётр? И что такое Павел? Никто ничего не значит, кроме Святой Троицы“. Наконец, возгордился он и против Самого Бога и таким образом лишился ума. Посему-то должны мы, братия мои, подвизаться всеми силами нашими против первой гордости, дабы мало-помалу не впасть и во вторую, то есть в совершенную гордыню».
————————
Гордость — страшный грех. Святые апостолы Иаков и Пётр учат: «Бог гордым противится, смиренным же дает благодать» (Иак. 4, 6; 1 Пет. 5, 5). Смиренный человек помнит, что всё доброе у него — от Бога. Есть русская пословица: «Смирение — Богу угождение, уму просвещение, душе спасение, дому благословение и людям утешение».

Продолжая наставление о смиренномудрии, авва Дорофей приводит пример того, как человека смиряют обстоятельства жизни. А потом от земного переходит к небесному, указывая на смирение святых угодников Божиих, на их чистые сердца. Святые избегали славы от людей и заботились о том, как получить благоволение от Бога.
————————
«Помню, однажды мы имели разговор о смирении, и один из знатных граждан города Газы, слыша наши слова, что чем более кто приближается к Богу, тем более видит себя грешным, удивлялся и говорил: „Как это может быть?“ И, не понимая, хотел узнать, что значат эти слова? Я сказал ему: „Именитый господин, скажи мне, за кого ты считаешь себя в своём городе?“ Он отвечал: „Считаю себя за великого и первого в городе“. Говорю ему: „Если же ты пойдёшь в Кесарию, за кого будешь считать себя там?“ Он отвечал: „За последнего из тамошних вельмож“. „Если же, — говорю ему опять, — ты отправишься в Антиохию, за кого ты будешь там себя считать?“ „Там, — отвечал он, — буду считать себя за одного из простолюдинов“. „Если же, — говорю, — пойдёшь в Константинополь и приблизишься к царю, там за кого ты станешь считать себя?“ И он отвечал: „Почти за нищего“. Тогда я сказал ему: „Вот так и святые, чем более приближаются к Богу, тем более видят себя грешными“.
<…> Видите ли смирение святых, и каковы их сердца? Даже и посылаемые от Бога на помощь людям, они отказывались по смирению, избегая славы. Как облечённый в шёлковую одежду, если набросить на него нечистое рубище, отбегает, чтобы не замарать своего драгоценного одеяния, так и святые, будучи облечены в добродетели, убегают человеческой славы, чтобы не оскверниться ею. А ищущие славы подобны нагому, который желает найти хотя малое рубище или иное что-либо, дабы покрыть свой стыд: так и не­облечённый в добродетели ищет славы человеческой. Итак, святые, будучи посылаемы Богом на помощь людям, по смирению отказывались от сего. Моисей говорил: молюся Ти поставити иного могущаго, аз бо есмь гугнив и косноязычен (Исх. 4, 10). Иеремия же говорил: юнейший есмь аз (Иер. 1, 6). И, одним словом, каждый из святых приобрёл сие смирение, как мы сказали, чрез исполнение заповедей. Но что такое сие смирение и как оно рождается в душе, никто не может выразить словами, если человек не научится сему из опыта; из одних же слов нельзя сему научиться».
————————
Показывая духовную красоту и силу смиренномудрия, авва Дорофей говорит, что эта добродетель приобретается через исполнение заповедей Божиих. Но как смирение рождается в душе — этого словами выразить невозможно. Церковь учит нас: «Святым Духом всяка душа живится и чистотою возвышается; светлеется Троическим единством священнотайне» (то есть священнотаинственно).

Завершая поучение «О смиренномудрии», авва Дорофей приводит замечательный пример, показывающий, как святые люди хранили добродетель смиренномудрия. Пример этот изложен в форме беседы подвижника аввы Зосимы с неким софистом. Софистами, в отличие от истинных философов, называли тех, кто любил задавать каверзные вопросы.
————————
«Некогда авва Зосима говорил о смирении, а какой-то софист, тут находившийся, слыша, что он говорил, и желая понять это в точности, спросил его: „Скажи мне, как ты считаешь себя грешным, разве ты не знаешь, что ты свят? Разве не знаешь, что имеешь добродетели? Ведь ты видишь, как исполняешь заповеди: как же ты, поступая так, считаешь себя грешным?“
Старец же не находился, какой ему дать ответ, а только говорил: „Не знаю, что сказать тебе, но считаю себя грешным“. Софист настаивал на своём, желая узнать, как сие может быть. Тогда старец, не находя, как ему это объяснить, начал говорить ему с своею святою простотою: „Не смущай меня; я подлинно считаю себя таким“.
Видя, что старец недоумевает, как отвечать софисту, я сказал ему: „Не то же ли самое бывает и в софистическом, и врачебном искусствах? Когда кто хорошо обучится искусству и занимается им, то, по мере упражнения в оном, врач или софист приобретает некоторый навык, а сказать не может и не умеет объяснить, как он стал опытен в деле: душа приобрела навык, как я уже сказал, постепенно и нечувствительно, чрез упражнение в искусстве. Так и в смирении: от исполнения заповедей бывает некоторая привычка к смирению, и нельзя выразить это словом“. Когда авва Зосима услышал это, он обрадовался, тотчас обнял меня и сказал: „Ты постиг дело, оно точно так бывает, как ты сказал“. И софист, услышав эти слова, остался доволен и согласен с ними.
<…> А что приводит нас к смирению, о том сказали отцы. Ибо в „Отеч­нике“ написано: один брат спросил старца: „Что есть смирение?“ Старец отвечал: „Смирение есть дело великое и божественное; путём же к смирению служат телесные труды, совершаемые разумно; также, чтобы считать себя ниже всех и постоянно молиться Богу — это путь к смирению; самое же смирение божественно и непостижимо“».
————————
Будем помнить молитвенные слова, которыми авва Дорофей завершил поучение «О смиренномудрии»: «Благий Бог да подаст нам смирение, ибо оно избавляет человека от многих зол и покрывает его от великих искушений. Богу слава и держава во веки. Аминь».